В декабре на экраны выходит картина «Землетрясение» Сарика Андреасяна , посвященная трагическим событиям в Армении. 28 лет тому назад от мощного удара стихии пострадала почти половина территории страны, тысячи людей погибли, оказавшись в каменном плену разрушенных домов. Тогда эта беда без преувеличения сплотила весь мир. Помощь пострадавшим приходила не только из союзных республик, но и из других стран. Это было общее горе, одно на всех.
Под завалами
Основной удар стихии пришелся на город Спитак, который оказался в эпицентре землетрясения, также пострадали Ленинакан, Кировакан, Степанаван и еще около 300 населенных пунктов. Очевидцы тех страшных событий рассказывали, что в первые секунды от сильных вертикальных толчков дома буквально подпрыгнули в воздух, а затем сложились в железобетонную груду, похоронив под собой всех, кто находился внутри. Те, кто в этот момент был на улице, с трудом могли стоять на ногах, земля тряслась. В панике многие толпились на открытых площадях и скверах, боясь быть заживо погребенными под руинами домов. Через 30 секунд, грохот разрушающихся зданий сменился тишиной, а в воздухе повисло огромное облако пыли.
Когда толчки закончились, кто-то не мог оправиться от шока, кто-то спешил домой, в надежде найти родных и близких. Но самостоятельно освободить людей из-под завалов не представлялось возможным. Нужна была помощь профессиональных спасателей. Увы, она пришла не сразу, ведь инфраструктура республики тоже сильно пострадала. А когда о случившимся объявили по телевидению, в Армению ринулось огромное количество желающих не только помочь, но и нажиться на чужом горе. В результате все дороги были забиты, что только усугубило положение. Полки гражданской обороны не могли пробиться к месту трагедии.
Улицы города. Фото: РИА Новости / Игорь Михалев
Тяжелее всего было тем, кто попал в каменный плен собственных домов. Некоторые люди по нескольку дней оставались абсолютно обездвиженными под завалами. Они не знали, что произошло и придет ли помощь. Историю Эммы Акопян и ее трехмесячной дочери Мариам знает весь мир. Женщина с ребенком провела под развалинами своего дома долгих семь дней и только чудом осталась в живых. Сначала она кормила дочь грудью, но когда молоко пропало, проколола палец, и в ход пошла материнская кровь. Из-под завалов Эмму доставали целых 6 часов. Но эта история со счастливым финалом — скорее исключение из правил, в большинстве случаев люди умирали, так и не дождавшись помощи.
Массовые захоронения жертв землетрясения. Ленинакан, 1988 г. Фото: www.globallookpress.com
Одно горе на всех
Пока большинство людей были охвачены горем и оплакивали погибших, мародеры спешили обогатиться. Они грабили сберегательные кассы и магазины, без зазрения совести присваивали себе чужие вещи. Не гнушались ничем: выдирали серьги прямо из ушей погибших, отрезали пальцы с кольцами. Чтобы прекратить этот произвол, на помощь пострадавшим пришли 20 тысяч военнослужащих.
Наряду с вопиющими случаями мародерства были и абсолютно противоположные истории. Так, в Ленинакане из колоний и тюрем выпустили родственников пострадавших и погибших, чтобы те помогали в раскопке завалов. Выпустили 250 человек — они вернулись через неделю, сбежал лишь один. Вскоре он был задержан.
Спустя два дня после трагедии в Армению прилетел генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев . Новость о землетрясении застала его во время официального визита в США. Горбачев экстренно вернулся в Союз, в Армению он прибыл вместе с женой. По признаниям очевидцев, увидев масштабы бедствия, Раиса Максимовна разрыдалась.
Спасательные работы. Фото: РИА Новости / Александр Макаров
Особенно тяжелыми для Армении стали первые дни, количество погибших исчислялось тысячами. Ликвидацией последствий землетрясения занимались не только профессионалы, но и множество добровольцев. Эти люди работали сутками, практически без сна и отдыха, они теряли здоровье, а иногда просто сходили с ума, так и не сумев справиться с собственными эмоциями.
Помощь пострадавшей республике оказывал не только весь Союз, но и многие зарубежные страны. В Армению прибыли врачи и спасатели из Франции, Швейцарии, Великобритании, ФРГ, Америки. Гуманитарную поддержку оказали больше 100 государств. Казалось, что трагедия объединила весь мир. Однако развал СССР сломал планы по восстановлению разрушенных городов.
Новая жизнь
Практически сразу после трагедии в пострадавших населенных пунктах началась операция по их восстановлению. 45 тысяч строителей из всех союзных республик выехали в районы бедствия. Уже 7 января в Ленинакане заложили первый дом, а в конце года его новые жильцы отпраздновали новоселье.
Конечно, резонно задать вопрос, почему землетрясение 1988 года стало таким разрушительным и уничтожило целые города. Ответ был простым: строительство в республике проходило с нарушением технологий, а качество используемых материалов было очень низким. Именно по этой причине стихия за считанные секунды оставила без крыши над головой свыше пятисот тысяч человек.
Восстановление жилья в Ленинакане, 1989 г. Фото: www.globallookpress.com
Землетрясение в Армении стало неким толчком для того, чтобы в республиках СССР появилась система предупреждения и ликвидации последствий различных ЧС. Раньше не было даже элементарного плана действий в экстремальных условиях. Многие руководители отдавали приказы интуитивно, так, например, начальник УВД Ленинакана Леван Галастян на свой страх и риск распорядился полностью перекрыть газ. Впоследствии стало ясно, что не перекрой он газ самовольно — город бы горел, а количество жертв возросло бы значительно.
Увы, человек часто забывает то, что забывать ни в коем случае нельзя. Если в первые годы после трагедии каждое 7 декабря страна скорбела о погибших, то со временем все сошло на нет. Сегодня новое поколение даже не знает о том, что произошло в далеком 1988 году.
В 2016 году вышел фильм "Землетрясение", повествующее о событиях спитакского землетрясения в Армении 1988 года. Город Спитака был за полчаса полностью разрушен, а вместе с ним населенные пункты Гюмри, Ванадзор, Степанаван. Этот фильм рассказывает непосредственно о городе Ленинакан, который сейчас называется Гюмри. Сюда мы приехали посмотреть остатки развалин и пообщаться с местными, которые застали это страшное время.
В центре города все давно отстроено, на площади Вардананц стоит мэрия города.
А в центре площади памятник Вардана Мамиконяна - это национальный герой Армении, предводитель восстания армян против иранских Сасанидов, пытавшихся навязать зороастрийскую религию.
На вопрос у местных в кафе: "А что посмотреть у вас?", все отвечали: "У нас красивые церкви". На этой площади их даже две.
Церковь Богородицы.
И церковь Аменапркич, которая все еще восстанавливается.
Кстати, так она выглядела после землетрясения.
Но нам это не совсем интересно. Узнав направление движения в район, где сохранилась разруха после тех времен, мы пошли искать развалины.
Честно говоря, и без землетрясения город не в самом лучшем состоянии, хотя это второй по величине город в Армении.
Страшный сон электрика
Потихоньку мы добрались и до того района, разрушенного, но так и не восстановленного.
Такое ощущение, что землетрясение тут прошло не 29 лет назад, а вчера.
Правительство обозначило срок в 2 года на восстановление, однако, через 3 года распался Советский Союз, в связи с чем срок отодвинулся. Собственно, последствия землетрясения 1988 года не ликвидированы до сих пор. Что примечательно, Союз бросил все свои денежные и трудовые силы на помощь пострадавшим от катастрофы в Спитаке: из республик приехало более 45 тысяч волонтеров. Десятки тысяч посылок со всего Советского Союза прибывали в город и окрестные населенные пункты как гуманитарная помощь.
Во время этого землетрясения погибло около 30 000 человек и более 140 000 человек стало инвалидами.
А кто-то все бросил и уехал.
Тут заметно, как одна крепкая стена дома сохранилась, а к ней подстроили совсем другую стену из остатков кирпичей.
Этому дому просто подперли стену
Встречаются недалеко и красивые здания.
Этот мемориальный сквер
Тут установлен памятный знак, но смысл его понять почти невозможно.
А по другую сторону сквера новый памятник «Жертвам безвинным, сердцам милосердным», изображающий нагромождение людей и бетонных блоков.
Надпись на каменной плите рядом на русском и армянском языках гласит:
«В 11 часов 41 минуту 7 декабря в туманный и мрачный декабрьский день 1988 года вздрогнули горы и с огромной силой сотряслась земля.
Мгновенно были разрушены города, села, школы, детские сады и промышленные предприятия. Без крова остались более миллиона человек.
В этот трагический час погибли 25 тысяч человек, 140 тысяч стали инвалидами, 16 тысяч были извлечены из-под завалов.
И искали живые своих близких среди погребенных под руинами.
И звали дети своих родителей, а родители - своих детей.
И были вместе с ними в этом горе тысячи с сердцами милосердными.
И руку помощи протянули армянскому народу все республики СССР и многие страны мира.
Глубока народная скорбь по безвинным жертвам спитакского землетрясения.
Да упокоит господь их души.
Вечная им память!»
Вдоль площади установлены надгробные памятники погибшим.
Перед церковью можно увидеть свалившийся купол.
Одно из интересных знакомств произошло на газовой заправке на выезде из города в сторону Еревана. Удивил очень странный способ, при заправке считали не литры, а килограммы газа. Сначала парень заправлял балон, который стоял на весах, потом с балона переливал в автомобиль. Вся эта процедура заняла около получаса. За это время мы успели с ним пообщаться по поводу землетрясения. В это время ему было около 10 лет, но события эти он прекрасно помнит как страшный сон. Потом он рассказывал, как приехали много людей из братских республик и помогали заново строить город, им тогда выделили новую квартиру. Он с большой теплотой отзывался об СССР и очень сожалел, что этой страны больше нет.
В 11 часов 41 минуту по местному времени в Армении произошло катастрофическое землетрясение. Серия подземных толчков за 30 секунд практически уничтожила город Спитак и нанесла сильнейшие разрушения городам Ленинакан (ныне Гюмри), Кировакан (ныне Ванадзор) и Степанаван. Всего от стихии пострадал 21 город, а также 350 сел (из которых 58 были полностью разрушены).
В эпицентре землетрясения ‑ городе Спитаке ‑ его сила достигла 10 баллов (по 12-балльной шкале), в Ленинакане ‑ 9 баллов, Кировакане ‑ 8 баллов.
Шестибалльная зона землетрясения охватила значительную часть территории республики, подземные толчки ощущались в Ереване и Тбилиси.
По подсчетам специалистов , во время Спитакского землетрясения в зоне разрыва земной коры была высвобождена энергия, эквивалентная взрыву десяти атомных бомб, каждая из которых была подобна сброшенной в 1945 году на Хиросиму. Волна, вызванная землетрясением, обошла Землю и была зарегистрирована научными лабораториями в Европе, Азии, Америке и Австралии.
В результате землетрясения, по официальным данным, погибли 25 тысяч человек, 140 тысяч стали инвалидами, а 514 тысяч человек лишились крова.
Землетрясение вывело из строя около 40% промышленного потенциала республики. Были разрушены или пришли в аварийное состояние общеобразовательные школы на 210 тысяч ученических мест, детские сады на 42 тысячи мест, 416 объектов здравоохранения, два театра, 14 музеев, 391 библиотека, 42 кинотеатра, 349 клубов и домов культуры. Было выведено из строя 600 километров автодорог, 10 километров железнодорожных путей, полностью или частично разрушено 230 промышленных предприятий.
Катастрофические последствия Спитакского землетрясения были обусловлены рядом причин: недооценкой сейсмической опасности региона, несовершенством нормативных документов по сейсмостойкому строительству, недостаточной подготовленностью спасательных служб, неоперативностью медицинской помощи, а также низким качеством строительства.
Комиссию по ликвидации последствий трагедии возглавил председатель Совета Министров СССР Николай Рыжков.
В первые часы после катастрофы на помощь пострадавшим пришли подразделения Вооруженных сил СССР, а также Пограничных войск КГБ СССР. Из Москвы в Армению в тот же день вылетела бригада из 98 высококвалифицированных медиков и военно-полевых хирургов во главе с министром здравоохранения СССР Евгением Чазовым.
10 декабря 1988 года, прервав свой официальный визит в США, в Ленинакан прилетел генеральный секретарь ЦК КПСС, председатель президиума Верховного Совета СССР Михаил Горбачев. Он на месте ознакомился с ходом разворачивающихся спасательных и восстановительных работ. На совещании с руководителями союзных министерств и ведомств были рассмотрены первоочередные задачи по оказанию необходимой помощи Армении.
За несколько дней в республике было развернуто 50 тысяч палаток и 200 полевых кухонь.
Всего в спасательных работах, помимо добровольцев, принимали участие свыше 20 тысяч солдат и офицеров, на расчистке завалов использовалось более трех тысяч единиц военной техники. По всей стране активно проводился сбор гуманитарной помощи.
Трагедия Армении потрясла весь мир. В пострадавшую республику прибыли врачи и спасатели из Франции, Швейцарии, Великобритании, ФРГ, США. В аэропортах Еревана и Ленинакана приземлялись самолеты с грузом медикаментов, донорской крови, медицинского оборудования, одежды и продовольствия из Италии, Японии, Китая и других стран. Гуманитарную помощь оказали 111 государств со всех континентов.
На восстановительные работы были мобилизованы все материальные, финансовые и трудовые возможности СССР. Приехали 45 тысяч строителей из всех союзных республик.
После распада СССР программа восстановительных работ была приостановлена.
Трагические события дали толчок созданию в Армении и других республиках СССР квалифицированной и разветвленной системы предупреждения и ликвидации последствий различных чрезвычайных ситуаций. В 1989 году была образована Государственная комиссия Совета Министров СССР по чрезвычайным ситуациям, а после 1991 года — МЧС России.
В память о Спитакском землетрясении 7 декабря 1989 года в СССР была выпущена в обращение памятная монета достоинством три рубля, посвященная всенародной помощи Армении в связи с землетрясением.
В центре Гюмри был открыт памятник, посвященный трагическим событиям 1988 года. Автор памятника — российский скульптор армянского происхождения Фридрих Согоян. Отлитый на собранные общественные средства при поддержке президентов и глав правительств России и Армении, он назван "Жертвам безвинным, сердцам милосердным".
Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников
Бывает так: уверен, что некие события давно забылись, и вдруг неожиданно начнешь вспоминать.
Хотя 20 лет прошло. После землетрясения в армянском городе Спитак я поехала туда спасателем-добровольцем.
Сейчас вспоминаю, что там было. И чего не было. Раскладываю воспоминания на две кучки, что было и чего не было.
Не было печей в палатки, и самих палаток, бульдозеров, экскаваторов. Домкратов не было. Респираторов не было. Я попыталась мастерить из марли, по типу хирургических масок – но в них не получалось работать, нужны специальные. Пыль вредна как таковая, а пыль с примесью цемента, асбеста и пр. – токсична. Не было.
Подъемных кранов не было.
Была вода. На мыться – конечно, не было, а пить – было. Минеральная. Местная. Пить можно, а вот чай получается – гадость невыносимая.
Гробы были, бесплатно. Нужно – приходи, бери. Сразу же появились, еще и спасателей-добровольцев не было, еще пожары горели, а военные гробы уже у стадиона сложили. Длинные такие штабеля. Чуть ли не в первые же сутки.
Не было саперов, направленные взрывы для расчистки организовывать было некому. Нам военные дали каких-то пакетов, и один из спасателей делал шнуры (отверстие в завале, куда закладывается заряд, и вокруг заполняется песком). Я его спросила – ты где научился? а он говорит: да ты что! я ж с детства! я вообще в Технологический поступал, полбалла недобрал. Но вообще у нас стена обрушения подрублена не так. Чую. Так что если нас сейчас к херам не завалит – я еще раз буду поступать, обязательно.
Были защитные каски строительные. Много. Но это для разборки завалов снаружи, спасателям они не нужны. В завале в каске работать все равно невозможно.
Мародеры были, много. Мертвых если брезентом не накроют – смотреть сил нет, пальцы в разные стороны торчат под дикими углами, мародеры кольца снимали.
Не было спасательных веревок, тащилок, аварийных рукавов. Домкратов не было - это я уже говорила. Досок для укрепления галерей, штреков и лазов не было. Солдаты мебель рубили для этого, и арматуру всякую собирали. Выходило плохо: мебели уцелевшей мало, ее тут же на дрова растаскивают, а если и есть, она слишком тонкая. А досок не было, укрепить нечем. Ползешь, завал живет своей жизнью, как будто дышит. Страшно.
Были военные. Много. С автоматами наперевес, как на войне.
Не было геофонов – приборов, способных улавливать издаваемые людьми звуки; обученных собак для розыска под завалами не было.
Спирт был. Много.
Была гуманитарная помощь. Много, хорошая. Ею торговали на всех городских рынках. Военные были заняты ее охраной, власти – распределением, бандиты отбиранием.
Не было светильников и прожекторов. Но ночью тоже работали. Как – сейчас даже не могу объяснить. Как-то. Отчасти потому что спать холодно: -10 градусов, спальники есть не у всех, обогрева не было.
Дизельных генераторов не было.
Были спасатели-австрийцы со специально обученными собаками, которых они над завалами на руках носили. Меня мужчина в жизни всего раз т а к на руках нес, как они своих псов.
Были псевдожертвы землетрясения, в Ереване выбивающие деньги во всевозможных инстанциях.
Не было «часа молчания», когда глушат всю технику и слушают - вдруг под завалом живые. Потому что слушать это надо аппаратурой, а ее не было. Была пригодная для этих целей у военных, но им уже на третьи сутки запретили ее давать по причине секретности. Но иногда слышно и так.
Была пожилая женщина, она стучала по уцелевшей трубе обломком кирпича, ее хорошо было слышно на поверхности. Мы разбирали 14 часов. Когда часть разобрали, часть обрушили, сделали лаз, и я спустилась к ней в завал, потому что нужно было фиксировать ее на носилки. Я с ней посидела там часа три – мне как-то неловко уйти было, им же когда говоришь «я за вами вернусь», они не верят, сразу выть начинают. Домкратов не было, носилок правильных не было, крана не было, только самодельная лебедка. Тащили трудно. Так она мне говорила: деточка! такие слова молодой девушке нельзя говорить, тебя же замуж никто не возьмет!
Борт обратно тоже не дали, не было. Мы улетали за свои деньги, через Краснодар, черт знает как.
Спасателей-добровольцев, с которыми вместе там была, больше не видела. Чтобы писать, звонить друг другу – такого не было.
Это хорошо, что мы там были.
Я так думаю.