Стоицизм представлял собой философскую школу раннего эллинистического периода. Стоики частями философии называли физику, логику и этику. Причем этика являлась как бы венцом данного учения. Часто стоики представляли философию в виде сада, где логика была его оградой, физика – деревом, а этика его плодами. Логика защищала собой физику и этику.
Учение стоиков — логика, изучала предмет выводов, сделанных при высказываниях. Они призывали также изучать значение всех слов, чтобы придти к пониманию их сакраментального смысла. Изучение касалось самого объекта, который обозначался словом – этим занималась логика, произношения слова, в котором был задействован речевой и слуховой аппарат – предмет физики и слово, как продукт сознания, чем занималась этика.
Логика строилась на теории познания, основным предметом исследования которой являлась материя. Душа, по мнению стоиков, имеет материальное составляющее, которое запечатлевает все понятия и накладывает их одно на другое. В результате чего у человека появляется способность делать логические выводы. Кроме того, все материальные образы проходят сквозь сознание человека. Таким образом, понимание достигается материальным составляющим души и работой сознания.
Физика стоиков рассматривал материальный и духовный мир. Все материальные предметы несли на себе отпечаток дыхания бога, который является мировым разумом, Творцом. Первопричиной появления материи стоики считали огонь, благодаря которому появились остальные стихии. Мир начинается с огня и заканчивается им и таких циклов великое множество.
Этика стоиков базируется на понимании того, что человек не может влиять на ход внешних событий и все, что ему доступно – это совершенствование внутреннего мира. Целью человека есть достижение счастья, которое рассматривалось стоиками, как покой, свобода от сильных влечений. К числу влечений стоики относили удовольствие, отвращение, вожделение и страх.
По мнению стоиков, самое лучшее состояние человека – это апатия. Влечения связаны с желаниями, которые возникают в сознании человека. Поэтому следует обучать свое сознание видеть истинные и ложные ценности мироздания. Так как счастье – это внутреннее состояние, представленное работой сознания, никакие внешние обстоятельства не могут привести к нему.
Все вещи стоики делили на добро, зло и безразличие. Добро ведет к счастью, зло – ему противоположно, а безразличие ничего не значит для счастья.
Основой для достижения счастья стоики считали добродетели. Главной добродетелью было нравственное понимание сути вещей, все остальные добродетели формировались через нее. Добродетель должна быть осознанной, тогда она становится частью человека. Правильное понимание природы вещей приводит к появлению гармонии, а она и есть счастье.
Систематизация и связи
История философии
Стоицизм безусловно высший взлёт философии времён содома (абсолютно бесполого Тела ) исключая Плотина . Связь с жизнью, стройность, логичность стоицизма превосходит и философию современную даже.
Структура философии
. Зенон делил философию на физику, этику и логику (именно он впервые ввел в философское обращение это слово). Клеанф же различал в философии диалектику, риторику, этику, политику, физику и теологию. Хрисипп вернулся к более простому зеноновскому делению, причем оба они ставили на первое место логику, но в отношении того, какую из оставшихся частей философии поставить на второе место, они расходились: Зенон ставил после логики физику, а Хрисипп — этику. Желая сделать более доходчивым свое разделение философии и свое понимание соотношения между ее частями, стоики сравнивали философию то с организмом, то с яйцом, то с садом. Логика подобна ограде для сада, скорлупе для яйца, костям и нервам организма. Продолжая сравнение философии с яйцом, стоики говорили, что физика подобна его белку, а этика — желтку. Это означает, что философии без логики быть не может, что нелепо говорить об «алогичной философии».
Логика. Логика стоиков — исследование внутренней и внешней речи.
Стоики большое значение придавали материальному выражению мысли — слову и речи, вообще знакам — отсюда и сам термин «логика», производный от древнегреческого «логос» — «слово». Внутренняя речь — это мысли, выраженные внутренними знаками. Внешняя речь — мысли, выраженные внешними общезначимыми знаками. Поскольку стоики, будучи общественными и общительными людьми, главное значение придавали внешнему, а не внутреннему (интимному) миру человека, то внутренняя речь для них производна от внешней, внутренние знаки — от внешних, т. е. думая про себя, человек думает знаками человеческой речи, языка.
Будучи исследованием внутренней и внешней речи, логика стоиков распадалась на две главные части — на учение о рассуждении в форме непрерывной речи и на учение о рассуждении в форме вопросов и ответов. Первым занимается риторика, вторым — диалектика.
Проблему происхождения знания стоики решали как сенсуалисты
. Единственный источник знания они видели в ощущениях и в восприятиях объективно существующих тел. Душу новорожденного ребенка стоики уподобляли чистому папирусу, который постепенно заполняется знаками лишь благодаря тому, что ребенок, родившись, начинает воспринимать окружающий его мир. На основе ощущений и восприятий в нашей памяти образуются представления. Представление слабее восприятия, ибо воспринимаемого тела в наличии нет. Накапливаясь в нашей памяти, повторные восприятия похожих тел позволяют выделить повторяющиеся, а следовательно, существенные признаки этих тел, а тем самым образовать понятия. В объективном мире понятиям как таковым прямо ничего не соответствует, там нет ни идей Платона
, ни форм Аристотеля
. Справедливо считая, что реально существуют не сущности как таковые, а отдельные вещи с их индивидуальными и в то же время по-разному повторяющимися свойствами, стоики ошибочно думали, что
вообще нельзя говорить об объективности общего
. Они склонялись к тому, чтобы считать, что роды и виды — всего лишь субъективные понятия или же общие имена, которыми люди обозначают сходные предметы, тела. Таким образом, стоики были номиналистами. Они — номиналистические сенсуалисты.
Стоики, далее, различали естественные, стихийно складывающиеся понятия (ребенок начинает мыслить понятиями с семи лет) и понятия искусственные (технические, родовые), образующиеся в результате рассуждений по нормам диалектики, т. е. в форме вопросов и ответов.
Гносеология стоиков уточняется в их учении о трех моментах в познании: об обозначаемом, об обозначающем и о среднем между первым и вторым. Обозначаемое — тела.
Их изучает физика. Обозначающее — знаки, слова
. Их изучает грамматика. Слова так же телесны, как и тела.
Среднее же есть не что иное, как то, что стоики называли «лекта» (Хеша) — «высказанное», которое по отношению к обозначаемому есть представление и понятие о нем, а по отношению к обозначающему — смысл слова. Однако эти два отношения в одном могут совпадать не всегда. Смысл слова может не совпадать с представлением или понятием о предмете, которое в свою очередь может быть не каталептическим (схватывающим восприятием). В обоих случаях мы имеем заблуждение.
Основу соответствия обозначающего обозначаемому стоики видели в том, что сами слова не были, как думал Демокрит, плодом договора между людьми обозначить те или иные предметы теми или иными ничего общего с этими предметами не имеющими сочетаниями звуков. Напротив, думали стоики, слова обусловлены самой природой вещей.
Космогония стоиков циклична
. Всякий раз существует лишь один конечный, замкнутый и целостный (сферический) мир. Его целостность предполагает всеобщую согласованность и симпатию, полную взаимосвязанность малейшей части мира со всем целым миром. Мир — единое органическое целое. Как почти и во всем другом, мировоззрение стоиков и здесь качественно расходится с мировоззрением эпикурейцев, которые представляли себе Вселенную состоящей из бесчисленного количества относительно замкнутых и целостных миров, отличающихся друг от друга и находящихся на разных ступенях развития.
Впрочем, и у стоиков было свое представление о бесконечном. Бесконечна та пустота, внутри которой лежит мир, космос.
Хрисипп определял космос как «совокупность неба, земли и находящихся на них созданий» и отличал его от «Всего» («пан»), т. е. от космоса вместе с окружающей его пустотой. Эта пустота бестелесна. Она не существует внутри мира. Внутри мира, космоса, есть только места, занимаемые телами.
Эти места также бестелесны.
Таким образом, стоики допускали бестелесное
, но существование этого бестелесного они представляли отличным от существования тел, которые только и существуют в полной мере. Кроме пустоты и мест стоики относили к бестелесному и время.
Стоики не могли дать адекватного определения времени и совершали обычную в истории человеческой культуры подмену: объясняя более неизвестное через менее неизвестное, более неуловимое через менее неуловимое, стоики определяли время через пространство. Согласно Зенону, время — «расстояние движения». Согласно Хрисиппу, время — «расстояние космического движения».
Телесное и бестелесное охватывалось у стоиков понятием «нечто»
(«ти»).
В учении о природе стоики говорили и о движении. Они различали в нем три вида: изменение телами своих мест — пространственное перемещение, изменение качеств и, в-третьих, напряжение.
Напряжение — состояние пневмы
,...
Пневма — не только физическое, но и духовное начало; возрастание ее напряженности означает рост одушевленности и одухотворенности в мире. В мире неорганическом пневма выступает как слепая необходимость и причинность, в мире растительном пневма — слепая формирующая сила природы. В мире животном пневма — разумная душа, стремящаяся к объективно разумному.
Но говоря о напряжении и о пневме как физико-психическом явлении, мы невольно вышли за пределы конкретной физики стоиков в область духа. Вернемся назад — в сферу низшей природы и рассмотрим абстрактно-физический уровень физики стоиков.
Категории
. Хотя реально существуют только тела в своих местах и со своими движениями и в своих временах, можно, согласно стоикам, говорить о мире и абстрактно, категориально, но не забывая о том, что объективно никаких родов, соответствующих нашим категориям, нет. Абстрактное мышление — только способ познания конкретного. Если у Аристотеля формы мысли есть и формы бытия, то у стоиков не так. Все категории субъективны. Далее, категории стоиков имеют то преимущество перед категориями Аристотеля, что они не просто сосуществуют, а образуют своего рода последовательность, так что каждая следующая категория выражает конкретизацию предыдущей категории. Правда, у стоиков категорий немного, их всего четыре: субстанция, качество, состояние и отношение.
У стоиков субстанция, или сущность,
— это совсем не то, что было у Аристотеля. У стоиков в роли субстанции оказывается аристотелева первоматерия. Правда, Аристотель колебался и иногда сам называл эту материю сущностью, но он все же склонялся считать за сущность вид и видовое отличие, получившее у Аристотеля самостоятельное существование как морфэ (форма). Стоики же не сомневались в том, что если уж говорить о сущности, то такой сущностью должна быть первая, или первичная, материя: «Первичная материя,— рассказывает о старших стоиках Диоген Лаэртский, — есть сущность всех вещей». Кроме первичной материи, которую они определили по-аристотелевски: «материя — это то, из чего все возникает»,— стоики говорили о конкретных материях, о материях частных, из которых возникают уже те или иные конкретные тела, обладающие качествами. Поэтому вторая, более конкретная, категория стоиков — категория качества. Под качествами стоики понимали постоянные и существенные свойства тел, такие свойства, которые связаны уже с конкретными частными, «частичными» материями. Но у тел есть еще и преходящие свойства, которые стоики выражали в категории состояния. Наконец, тела существуют не изолированно, они связаны друг с другом и пребывают в различных изменчивых отношениях друг к другу. Это выражается в категории отношения. Итак, существуют тела, они находятся в отношении друг с другом (категория отношения), обладают преходящими свойствами-состояниями (категория состояния), обладают благодаря частичным материям непреходящими свойствами (категория качества), а все вместе состоят из первичной материи (категория сущности).
Такова абстрактная, категориальная, физика стоиков. Сюда можно прибавить еще понятие «нечто», о котором мы говорили выше.
Бог стоиков
— тот же космос, только взятый с его активной, деятельной, самотворческой, разумной стороны. Это все же не бог идеалиста и теолога. Поэтому настоящих последовательных идеалистов-теологов стоики не обманули, поэтому позднее неоплатоник Плотин
будет бранить стоиков
за то, что «бог у них введен приличия ради
,имея свое бытие от материи». Плотин резко недоволен стоиками за то, что «они отваживаются считать материей даже богов и в Конце концов говорят, что сам бог не что иное, как материя в известном состоянии». Так что мировоззрение стоиков можно квалифицировать как своего рода теологический материализм или как материалистическую теологию.
Бог стоиков — также и не отвлеченный от космоса бог Аристотеля. Бог стоиков — это и не боги Эпикура, сосланные в «междумирья». Бог стоиков, как подчеркивает перипатетик Александр Афродисийский, «находится в самой материи», он «смешан с материей». Бог стоиков — деятельная и творческая сила самой материи, зиждительное начало в природе, заложенная природой в саму себя программа ее деятельности.
В целом же бог, будучи разумным, а тем самым и благом, предопределяет мир к благу. Говоря о целях, стоики не забывали и о причинах. Без них тоже ничего не происходит: за всяким происходящим следует нечто другое, необходимо связанное с ним, как с причиной. Но у стоиков причина, как предшествующее, стихийно порождающее следующее за ней во времени действие, подчинена причинности как цели, как тому, что как бы забегает во времени и из будущего притягивает его к себе, тогда как причина подталкивает его сзади. Причинение из будущего — это и есть целевая причина. Детерминизм стоиков (все имеет свою причину из прошлого) и их телеологизм (все имеет свою причину из будущего, и в этом есть некий план, провиденциализм), доходящие до частного и конкретного, парализуют человека, превращают его в пассивное орудие судьбы, хотя как будто бы и разумной.
Стоики строят теодицею «оправдание бога» на доказательстве относительности и даже иллюзорности мирового зла, а в крайнем случае на том, что если оно и есть, то оно служит добру и благу.
Антропология.
Антропология стоиков, их учение о человеке основывается на уподоблении человека космосу. Космология — ключ к антропологии. В человеке есть все то, что и в мире.
Этика стоиков
опиралась на их веру в провидение и в разумный план космоса, благодаря которому все в
целом хорошо, хотя в частях может быть и плохо.
Отрицательная эмоция — вожделение. Это неразумное стремление души, таящей в себе неудовлетворенность, ненависть, придирчивость, злобу, гнев, негодование, любовь (осуждаемая стоиками за то, что она неподобает достойным лицам).
Стоики определяли удовольствие как неразумное возбуждение себя тем, что представляется желанным, но не более, чем представляется.
Не соглашаясь с основным аргументом гедонистов, которые, утверждая, что наслаждение — высшая ценность, ссылались на все живое, которое стремится к удовольствию, стоики (и Зенон, и Клеанф, и Хрисипп) доказывали, что на самом деле все живое стремится к самосохранению
, которому удовольствие чаще всего приносит только вред: ведь существует масса вредных удовольствий. В лучшем случае удовольствие может быть лишь сопутствующим обстоятельством самосохранения.
Стоик не отрешен от обыденной жизни. Он выше ее.
Итак, стоики — квиетисты. Их главный этический тезис как раз и состоит в мысли о том, что от нас зависят не сами обстоятельства нашей жизни, в том числе и социальной, а лишь наше отношение к этим обстоятельствам.
Свобода
. Из учения стоиков о благе, зле и «безразличном», о судьбе и провидении вытекает стоическое понимание свободы. Стоики поняли свободу по-рабски. Это они пустили нелепую идейку о свободе как познанной необходимости. Стоический мудрец пассивен, он примиряется со всем происходящим, теша себя иллюзией, что в целом все хорошо и прекрасно, и все, что происходит, происходит по промыслу вселенского бого-разума. Но понять такое могут только мудрецы. Поэтому только они свободны. Все остальные, независимо от своего социального положения, рабы.
Стоики
Стоики создали в эллинистический период новое направление, которое боролось с двумя ранее сложившимися: с Академией и перипатетической, аристотелевской, школой. Их монистическая и материалистическая философская система была противопоставлением тем идеалистическим системам, которые сформировались в предыдущее время. Стоики занимались всеми философскими проблемами, но особый акцент в духе времени был сделан на этике. Стоическая школа была основана Зеноном приблизительно в 300 г. до н. э. и просуществовала пять столетий.
Предшественники. Стоицизм в своей строгой этике и в своей эмпирической логике унаследовал взгляды киников, в частности, он перенял у них взгляд самодостаточности добродетели и никчемности того, что добродетелью не является; через них он воспринял сократический дух и традиции. В то же время в физике, которой киники не занимались, стоики возобновили традиции ионийских натурфилософов, особенно Гераклита.
Стоическая школа вышла непосредственно из кинической: основатель школы изначально принадлежал к киникам, затем создал собственную теорию и основал свою школу.
Философская позиция стоиков была принципиально отличной от позиции Аристотеля, однако они считались с его взглядами, наиболее совершенными из тех, которые дала Греция. Стоики систематизировали их в той же мере, в какой сам Аристотель некогда использовал взгляды Платона. Эти три философские системы - Платона, Аристотеля и стоиков - выстраивались в такой ряд, когда в каждом последующем учении уменьшалась доля идеальных факторов во взглядах на мир за счет усиления материалистических подходов.
Основатели. Стоическая философия появилась в III в. до н. э. в Афинах. С самого начала ее существования - в так называемой «старой стоической школе» - была разработана стоическая доктрина, которую начал создавать Зенон, а систематизировал Хрисипп .
Зенон из Китиона на Кипре (жил около 336-264 гг.) не был чистокровным греком. Китион, где он родился, был финикийским поселением. В 314 г. Зенон приехал в Афины, где в этот период с энтузиазмом воспринимался культ Сократа, превознесенного работами Платона и Ксенофонта. В Афинах он слушал многих эпигонов Сократа, которые были выходцами из Мегарской школы. Киник Кратет показался ему наиболее близким к Сократу, и Зенон примкнул к кинической школе; ее духом были проникнуты его первые работы. Однако позднее он модифицировал этические позиции, дополнив их новыми теоретическими положениями, и приблизительно в 300 г. основал свою школу. Она размещалась в афинском «Пестром портике» (от греч. Stoa - портик)- зале, где собирались стоики; по названию этого зала школа и получила свое название. Зенон руководил ею около 35 лет.
Затем его сменил Клеанф из Асса (руководил школой в 264-232 гг. до н. э.). В этот период некоторые члены школы вернулись в лоно кинизма, а доктрина стоиков стала предметом критики со стороны скептиков и академиков. Клеанф был самоучкой, развивал чувственные и религиозные истоки стоицизма, однако не мог защитить его научные позиции.
Ситуация изменилась, когда во главе школы стал Хрисипп (род. около 280 г., руководил школой с 232 до 205 г.). Он был человеком необыкновенной эрудиции, диалектиком, способным к систематизации и обладающим писательскими способностями. Он сумел своими умными замечаниями защитить стоицизм от скептиков. Хрисипп развил школьную доктрину в систему, дал ее наиболее точные формулировки и создал канон школы, который с минимальными отклонениями был законом до конца ее существования. «Без Хрисиппа не было бы Стой»,- говорили в древности. Удивительно, что свои философские взгляды он разработал настолько основательно, что его последователям почти ничего не осталось. Хрисипп оставил после себя более семисот работ.
1. Физика. 1. Материализм. Физика стоиков выросла из убеждения, что мир имеет целостное строение, является материальным и, вместе с тем, живым и, в силу божественной меры,- совершенным. Благодаря этому убеждению стоики смогли создать монистическую систему в противоположность древним системам Платона и Аристотеля, которые были проникнуты дуализмом тела и духа, материи и жизни, Бога и мира.
В соответствии с энергетическим пониманием бытия, введенным Аристотелем и сохраненным стоиками, бытием является только то, что действует и подлежит воздействию; действовать и подвергаться воздействию могут только тела, и только они являются бытием. Следовательно, душа, если она существует, является телесной. Не только вещи, но и характеристики вещей являются телесными, телесными являются добродетели, боги. Стоики отрицали, что якобы существует нематериальное бытие, духовное или идеальное,- это означает, что они были материалистами. То, что нематериально - небытие: небытием является пустота; пространство и время стоики также признавали небытием. Они считали, что предметом общих понятий являются не материальные вещи, а отвлеченные обобщения, однако в то же время - в явном противопоставлении Аристотелю и даже Платону - отрицали, что объектом общих понятий было реальное бытие; эти понятия были для них результатами речевой деятельности, которые не имеют аналогов в реальности. Стоики занимали-в силу своего материализма - ту позицию, которую позже назвали номинализмом.
2. Динамизм. Тела, из которых состоит мир, не обладают простым бытием, а включают в себя два элемента, два фактора: пассивный и активный. Эти два элемента соответствовали аристотелевской материи и форме. Стоики материю понимали так же, как Аристотель, а форму, или действующий элемент, который свидетельствует о качестве каждого тела, они понимали иначе: материально. Такое понимание следовало из их исходной позиции. Форма по своей сути не была, по их мнению, отлична от материи, поскольку оба элемента были одной и той же природы. В учении стоиков состоялся процесс материализации аристотелевской формы, равнозначный тому процессу в самой перипатетической школе, который был начат Стратоном.
Форма была в понимании стоиков материей, но более тонкой, чем обычная: они представляли ее себе наподобие огня и ветра, сходной с теплым ветром, как дыхание, и называли ее «пневмой», или дыханием. Она пронизывает тела пассивной материи подобно тому, как огонь пронизывает расплавленное железо; проникая в материю, формирует ее, устанавливает «качества» неподвижных вещей, «природу» растений, «душу» зверей, «разум» человека. Поэтому неодушевленные объекты по своей сути не отличаются от одушевленных, как и одаренные разумом - от неразумных тел. Пневма везде и всегда одна и та же: нет различных видов тел, есть только различные уровни напряжения одной и той же пневмы. Кроме того, пневма активна и обычно присутствует во всех телах, что делает все тела действующими, а не инертными. Любая материя имеет в себе, а не вне себя источник движения и жизни. Где есть материя, там есть деятельные силы. Концепция мира носила у стоиков динамический характер. Их материализм был иного типа, чем материализм атомистов; он был динамическим, а не механистическим.
Для того чтобы доказать, что все есть материя, стоики вынуждены были принять существование ее неизвестного вида (пневмы), и опятьтаки для того, чтобы показать, что везде действуют силы, они ввели неизвестный ранее вид движения: «тоническое» движение. Это движение отличается от того, которое мы обычно наблюдаем, и основывается на давлении (тонусе) материи, оно было представлено стоиками как внутреннее движение вещи. Оно было движением, которое присуще пневме, и, собственно говоря, от его интенсивности зависит состояние пневмы; там, где оно наименьшее, тела мертвы, а наибольшее - характеризует разумные существа.
Значит, стоики, разрушив платоновскоаристотелевские тонкие различения, касающиеся строения мира, обратились к первоначальному взгляду, к ионийскому гилозоизму: мир однороден, всегда и везде исключительно материален, кроме того, движение неотрывно от материи. Материя и движение принимают различные виды, но кроме материи и движения ничего не существует. У ионийцев материя и движение (а также тело и душа) еще не были понятийно выделены, здесь же, несмотря на то, что они уже были выделены, тем не менее, остались, как и прежде, слитыми воедино. После дуалистических систем Платона и Аристотеля стоики благодаря функции «пневмы» и «тонуса» смогли обратиться к. «монистическому» образу мира. «Вселенная едина,- писал Марк Аврелий,- и Бог един во всем, и субстанция едина, и закон един, разум общ у всех разумных существ, и истина одна, и одна цель для всех единородных существ, имеющих один разум».
3. Рационализм. Все находится в движении, ни одно движение невозможно без причины. Причина для того, чтобы действовать, должна быть телесной и действующей или должна быть пневмой. Пневма же везде едина, обладает единой причиной и одной и той же природой; события в мире связаны одной цепью причин и представляют собой целостный процесс.
В любом случае пневма является причиной, которая действует не слепо и механически, а целенаправленно. Она является в вещах тем зародышем, который осуществляет их развитие в определенном направлении. Стоицизм не отступил от платоновскоаристотелевского финаяизма, и в то же время посвоему материализовал его, трактуя целенаправленность не как действие духовных или надприродных сил, но как естественную характеристику материи. Стоицизм смог этого добиться благодаря универсализму тех качеств, которые он усматривал в пневме: она была материей, однако обладала всеми характеристиками платоновской и аристотелевской души. Рациональность формировала ее так же, как и материальность, поскольку наряду с «пневмой» ее можно было назвать и «логосом» (разумом). Она действовала необходимым образом, но, вместе с тем, и целенаправленно, являясь не только судьбой, но и провидением. С ее помощью мир сформирован целенаправленно.
Понимание пневмы как разумной имело бесконечно большое значение в стоическом взгляде на мир. Ничто лучше не характеризует этот взгляд, чем связь материализма и рационализма. У стоиков разум пронизывает мир и управляет им. В противовес платоновскоаристотелевской концепции, по которой разум - это надприродный демон, привносимый извне в природу,- для них разум был насквозь природным. Закон разума и закон природы в понимании стоиков был одним и тем же законом. Разум для них (как когдато и для Гераклита) не был человеческой характеристикой,- это космическая сила; человеческое мышление подчиняется тем же законам, что и вся природа. Этот взгляд очень сильно отразился на этике стоиков и их теории познания.
4. Пантеизм. Мир составляет одну большую целостность, представляющую собой как бы огромное органическое тело. Он является живым, разумным, целенаправленным и при этом целостным, подчиняющимся единому закону, как и любое разумное существо. Это была организмическая концепция природы, которая противостояла атомизму, понимавшему мир как механическое объединение частей. Кроме того, мир неограничен, вечен и бесконечен, является единственным; кроме него ничто иное существовать не может. Эти характеристики указывали на то, что мир имеет божественную природу. Точнее говоря, божественной является пневма, которая выступает как источник жизни, единства мира, так как она пронизывает каждую вещь; следовательно, каждая вещь божественна. Можно сказать, что стоики признавали лишь природный мир, однако в нем подмечали действия сверхприродных сил. Они знали лишь материю, но наделяли ее характеристиками души, разума, Бога. В силу этого их материализм не был последовательным. Платоновского Бога творца они включили в мир. Божество, по их мнению, существует, но не в надприродном мире, а здесь, в окружающем нас мире,- этим выражался пантеизм стоиков. Для них, понимавших мир как божественный, легче было защищать совершенство мира.
5. Теория вечного обращения. Стоики пытались также объяснить становление и историю Вселенной. И здесь в ответах на эти вопросы их взгляды были также возвращением к древним ионическим философским космогониям. Божественная пневма, живая огненная материя, была для них началом мира, из которой как пассивный осадок восстают три оставшиеся стихии; огонь играл у них ту же роль, что и у Гераклита. Они различали два периода истории и полагали, что после периода формирования, во время которого праматерия становится все более разнообразной, следует период, когда эти образовавшиеся различия вновь исчезают в единой праматерии. Происходит это в период «мирового пожара»: что из огня возникло, то в огне и погибает. Затем все начинается сначала, и в течение длительного периода мир вновь развивается в соответствии с одними и теми же законами: появляются теже самые вещи и погибают в том же самом порядке.
Но Вселенная разумна и целенаправленна, управляема логосом, и поэтому должна существовать некая цель ее изменений. Эту цель устанавливают существа, в которых праматерия достигает своего наивысшего расцвета и совершенства,- разумные существа - боги и люди. Души людей на самом деле телесны, однако же являются пневматическими телами, тоническое движение в которых имеет высокое напряжение. Они не вечны, но более устойчивы, чем другие тела, и способны просуществовать в большем или меньшем временном интервале, в зависимости от уровня напряжения, полученного душой в период жизни; души мудрецов сохраняются дольше, вплоть до мирового пожара. Отсюда задача для человека: являясь частью разумной и божественной Вселенной, он должен жить в согласии с ней и следовать тому закону, которому подчиняется вся природа.
II. Этика. 1. Независимость от природы и соответствие с природой. Взгляды на мир в Греции были различны, но остался единым взгляд на жизнь, который восходил к Сократу: имеется в виду его убеждение во взаимосвязи счастья и добродетели.
Нельзя быть уверенным в счастье, пока есть зависимость от внешних обстоятельств. Есть только два пути, чтобы его себе обеспечить: либо овладеть внешними обстоятельствами, либо быть независимым от них. Овладеть внешними обстоятельствами не под силу человеку, остается лишь одно - стать независимым. Поскольку нельзя властвовать над миром, необходимо властвовать над собой. Из этой идеи исходит широкое объединение этиков эллинского периода: стремясь к счастью, они взывают к отречению. Для того чтобы все иметь, надо от всего отказаться. Тот мудр, кто этого достигает.
Мудрец будет беспокоиться о внутреннем благе, которое только от него зависит и поэтому является истинным. Таким внутренним благом является добродетель. Ценя добродетель и только добродетель, мудрец независим от любых обстоятельств, которые могут возникнуть; тем самым он обеспечивает себе счастье. Эта связь мудрости, добродетели, независимости и счастья была общей основой послесократовской этики в Греции; между тем, никто не занимался ею специально и не разработал ее так глубоко, как стоики. Полагая, что лишь добродетель - и только она одна - является достаточным для счастья условием, стоики отождествляли, в конечном итоге, добродетель со счастьем и усматривали в ней наивысшее благо, более того- единственно истинное благо.
Этот «морализм» был только лицевой стороной этики стоиков, той, которая была созвучна эпохе, а вторая же ее половина была собственно стоической: она основывалась н а культе природы, берущем начало в стоическом взгляде на мир. Первая половина теории возвышала добродетель, вторая объясняла, на чем она основывается. В соответствии со взглядами стоиков природа разумна, гармонична, божественна. Наивысшим благом для человека является его соотнесенность с этой всеохватывающей гармонией. Жизнь должна, прежде всего, соответствовать природе самого человека. Но ведь в этом случае она будет также соответствовать и общей жизни природы в целом, поскольку всем управляет единый закон, как природой, так и человеком. На этом жизненном соответствии основывается добродетель. Жить добродетельно и жить в соответствии с природой - это одно и то же. Стоики считали благо зависимым от природы, то, что должно быть, они определяли в зависимости от того, что есть в реальности. В добродетели, понимаемой таким образом, стоики видели наивысшее совершенство, которое личности может выпасть по своей судьбе (совершенство личности греки называли эвдемонией), которая также обладает чувством совершенства и которое мы называем «счастьем».
Добродетельная жизнь - это жизнь свободная. В действительности же во Вселенной везде господствует необходимость, однако (в соответствии со стоическим пониманием свободы, которое стало классическим в этике) необходимость не исключает свободы. Всякий, кто, предположим, действует в соответствии со своей природой, свободен. В целом же, добродетельная деятельность соответствует природе.
Жизнь в соответствии с природой является в то же время жизнью в соответствии с разумом. Не страсти, а разум лежит в основе природы человека. С этой точки зрения, разумность была для стоиков мерой поступков, а их натурализм был одновременно рационализмом. Добродетель они определяли чаще всего как разум. Разум же управляет не только человеком, но и всем космосом, является связью между человеком и космосом, между человеческой добродетелью и законом природы. Рационализм стоиков был как бы общим знаменателем их понимания добродетели и почитания природы. Они восприняли сократовский принцип зависимости блага от разума и дали ему обоснование в своей теории природы.
2. Добро, зло и нейтральные вещи. Жить в соответствии с природой и жить разумно, счастливо, добродетельно, свободно - это для стоиков было одно и то же. Их идеалом был «мудрец», человек разумный и добродетельный, который в силу этого счастлив, свободен, богат, ибо обладает тем, что наиболее ценно. Противоположность ему составляет безумец - злой и несчастливый человек, раб и бедняк.
Между мудрецом и безумцем нет ступеней перехода. Добродетель представляет собой способ действия, который не подлежит градации; тот, кто не достиг полной добродетели, не имеет ее вообще. Это был первый парадокс стоической этики, и таких парадоксов было достаточно много. Люди делятся на добрых и злых. Тот, кто идет путем добродетели, тот еще не достиг ее. Добродетель едина и неделима: не существует различий между справедливостью, мужеством и расторопностью: то же разумное поведение проявляется при выделении таких добродетелей, как справедливость в отношении страдания, мужество в разрешении своих проблем, расторопность. Добродетель едина для всех и на все случаи жизни, и ее нельзя понять с одной точки зрения и не понять - с другой. Все эти рассуждения были подготовлены учением Сократа и следовали у стоиков из их понимания добродетели, которая не имела никаких особенных черт, ничего того, что могло бы стать основанием для ее деления по уровням, дробления или деления на части.
Добродетель - единое благо. Все, что, помимо этого, люди называют благами, такими как божественность, слава, может быть дурно использовано, и может так оказаться, что они благом не являются. Добродетель же является благом, которое формирует самодостаточность. Для счастья и совершенства ничего, кроме добродетели, не нужно. За исключением добродетели и ее противоположности - зла - все остальное нейтрально: богатство, сила, красота, разнообразные стремления и даже здоровье и жизнь. Все эти неустойчивые, исчезающие вещи не столько нужны для счастья, сколько их отсутствие не может повлечь за собой несчастья; в этом смысле они нейтральны. Стоики стремились склонить людей к тому, чтобы они стали по отношению к ним (богатству и т. п.) индифферентными еще в другом значении, а именно, чтобы (богатство и т. п.) не возбуждали ни желаний, ни отвращения. Мудрец игнорирует их и поэтому на самом деле независим. Это был кинический мотив, который стоики включили в свою этику.
Однако эти нейтральные ценности являются поводом для наших поступков; в результате можно получить как доброе, так и дурное следствие. Между тем, нейтральные вещи вовсе не равнозначны друг другу; не будучи «благами», они обладают, тем не менее, большей или меньшей «ценностью»; разум осуществляет выбор между ними и вырабатывает правила обращения с ними в соответствии с природой уже не разумной, а телесной, животной природой человека. Оказывается, что одни из них «стоят выбора», а иные же «стоят отрицания». В этом пункте своей теории стоики вошли в противоречие с крайними позициями киников.
Вещи, стоящие выбора, делятся на: а) духовные, такие как тачант, память, быстрота мышления, достижения в сфере знаний (они - наивысшие); б) телесные, такие как точность восприятия чувственных органов, даже сама жизнь, и в) внешние, такие как наличие детей, родственников, любовь, признание, знатное происхождение, большая власть. В противоположность благу, которое абсолютно, ценность всех этих характеристик относительна. Например, богатство, данное нам судьбой, имеет ценность, в то время как богатство, в котором судьба нам отказала, не имеет ее; какието государственные или военные должности нейтральны, однако их значение возрастает, когда они исполняются добросовестно. Блага достойны стремления к ним, поэтому их стоит принять. Действие, имеющее своей целью благо, является добродетельным; те же действия, целью которых является «выбор», добродетельны лишь «соответственно с выбором». Духовным ценностям принадлежит верховенство над телесными: поскольку душа, а не тело, обладает «собственной ценностью» для человека, подобно тому, как в прекрасном скульптурном изображении имеет «собственную ценность» искусство, а не стоимость статуи. Тело, в целом, не имеет цены, но его ценность зависит от ценности души.
3. Аффекты (страсти). Нейтральные вещи не благо, но и не зло. Злом является лишь жизнь, которая ведется вопреки добродетели, природе и разуму. Источником зла являются чувства, которые сильнее разума. Чувства (или страсти), согласно Зенону, это неразумные движения души, и в силу этого они противоречат человеческой природе. Есть четыре основных чувства, из них зависть и жадность пекутся о мнимом благе, а два других - скорбь и опасения - предохраняют от мнимого зла. Это те чувства, на основе которых формируются устойчивые состояния души, они являются для нее тем. чем болезнь является для тела, как, например, скупость будет стремлением к мнимому благу либо мизантропией, основывающейся на уклонении от мнимого зла.
Ни одно чувство не является естественным и ни одному благу не служит; следовательно, необходимо от них изба виться. Речь идет не об умеренности по отношению к ним. которую провозглашают перипатетики, а, вообще говоря, об освобождении от них, не о «метропатии», а об «апатии». Эта апатия, или беспристрастность, характеризует мудреца. Она и становится ближайшей задачей моральной жизни. Собственно говоря, самое худшее из чувств - скорбь - никогда не должна постигать душу мудреца, также и скорбь по поводу чужого страдания, т. е. сочувствие. По отношению к другим (людям) необходимо руководствоваться разумом, а не сочувствием; поступать иначе неразумно, подобно врачу, который избегает болезненной операции изза сочувствия больному.
Эти усилия, предпринятые для того, чтобы овладеть чувствами и отрешиться от всех земных благ, связанные с радикальным порицанием всех тех, кто с этим не справился, вызывали ту суровость и решительность, которые были характерны для стоической теории и жизни, этики и морали.
Стоики понимали моральное значение намерения. Поступок является добрым, если имеется доброе намерение. Если оно имеется, то поступок, который внешне выглядит плохим, является хорошим. Они различали также действия, которые имеют внешнюю моральную окраску (черты), и такие действия, у которых внутреннее намерение является благим; первые действия являются «правильными», а вторые - «благородными». Это «деление соответствовало впоследствии кантовскому различению законности и моральности. К какой категории можно отнести тот или иной поступок, не зная его внутренней интенции, решить сразу и однозначно нелегко.
4. Общественная этика. Этика стоиков, вопреки распространенным взглядам, носила общественный характер: их индифферентность к благу не была безразличием по отношению к людям. Страсти имеют эгоистический характер, однако разум, который управляет моральными поступками, преобладает над эгоистическими склонностями; те, кто руководствуются в жизни принципами разума, мудрости и добродетели, не впадают в противоречия между личными и общественными интересами.
В понимании общества так же, как и в понимании природы, стоики были одинаково далеки от атомизма, который трактовал части самостоятельными по отношению к целому; напротив, они трактовали общество так же, как органическое соединение. В создании такого соединения они усматривали желание общества. Каждый человек принадлежит к различным более узким или более широким группам общества, и он должен выполнять свои обязанности по отношению к ним. Эти обязанности окружают его наподобие концентрических кругов, всякий раз более широких, центром которых является он сам. Круги - это собственное тело, родственники, друзья, народ. Последний, наиболее широкий круг охватывает все человечество. Идеальным для человека будет сведение этих кругов к центру, в котором может быть достигнута близость взглядов всего человечества и собственных взглядов человека. Человечество было лозунгом стоиков, которые от киников восприняли космополитические идеалы. Они стремились к уничтожению границ между государствами для того, чтобы разрушить традиционное противопоставление полноправных эллинов и варваров. Римская империя реализовала эти идеи стоиков.
Этика стоиков формировала суровые правила, рассудочную трезвость, но также и оптимизм, веру в возможность и даже легкость достижения добра. Ибо добро находится не вне нас, а в нас самих и только от нас зависит. Кроме того, мир построен разумно, и человеческая природа по своей сущности также добра и разумна. Только добродетель легка, и легка радость. «Как же легко потерять и отбросить от себя беспокоящие нас ощущения и вместо этого добиться согласия духа»,- писал властительстоик Марк Аврелий.
III. Логика. Стоики первыми употребили термин «логика». Они употребляли его в широком значении, охватывая им те предметы, которые древние философы называли диалектикой, аналитикой, топикой, а также и те, которые современные им школы называли каноникой, или наукой о критериях истины. Они понимали логику как науку о логосе в обоих значениях: как науку о разуме и как науку о языке. В качестве науки о языке логика охватывала также риторику и даже грамматику, составляя достаточно большой и не совсем целостный комплекс дисциплин. Однако в этом комплексе стоики видели общий предмет, на основании которого стало возможным дать целостное определение всего комплекса, а именно: они определили логику как науку о знаке и о том, что он обозначает. Из этого комплекса они выделили часть, трактующую об истинности того, что обозначается; эту наиболее важную часть они называли диалектикой. Стоики, ценившие лишь то, что служит добродетели, признавали, тем не менее, необходимость логики и собственно диалектики: добродетель должна опираться на знание, мудрец должен в совершенстве владеть диалектикой. И действительно, добродетельные мудрецыстоики оставили свой след в диалектике: создали новые и зрелые теории понимания понятий и суждений, истины и ее критериев и даже, вообще, новую теорию формальной логики.
1. Происхождение знания.
В теории познания стоики так же отошли от платоновской традиции, как и в метафизике: в платоновской традиции они не признавали идеальных элементов бытия, а в метафизике - ее априорных элементов,-стоики не признавали доопытных элементов знания. Происхождение знания они понимали сенсуалистически: Клеанф
признавал даже очень грубый сенсуализм, поскольку понимал восприятие как оттиск предметов в душе; Хри
сипп
сделал эту идею более утонченной, говоря уже не оботтисках, а об изменениях, которые происходят в душе, и считал, что мы воспринимаем не предмет и даже не состояние души, а лишь изменения, которые происходят в ее состоянии.
Из восприятий, которые являются первым основанием знания, возникают понятия. Понятия бывают разных видов: одни из них «натуральны», созданы как бы автоматически при помощи разума, другие же созданы сознательно путем рефлексии. Среди «натуральных» понятий есть такие, которые специально соответствуют человеческой природе и в силу этого являются общепринятыми, всеобщими, например, понятия добра и Бога. Они являются натуральными и общепринятыми, но не врожденными; эти понятия не становятся исключением в сенсуалистических устремлениях стоиков, так как и они вырастают на основе опыта. Разум был основным элементом стоической философии, но он не был властен над врожденными понятиями. Рационализм стоиков был связан с генетическим сенсуализмом.
2. Критерий истины. Исходным началом стоической логики было обоснование критерия и средства распознавания истины, ее отличия от фальши. Критерием могут служить лишь те истины, которые непосредственно и независимо проявляют свою истинность; сами они критериев не требуют, а по отношению к другим утверждениям выступают критериями.
Стоики полагали, что такие истины существуют и что мы их познаем при помощи чувств. Нечто подобное утверждали и эпикурейцы, но лишь в то время, когда считали, что любые ощущения независимы и могут служить поэтому критериями истины; стоики признавали такие возможности только для некоторых ощущений. На самом же деле не все, а лишь некоторые ощущения являются вполне ясными и убедительными и в силу этого гарантируют, что воспринимаемые вещи таковы, какими они являются на самом деле. Эти ощущения, которые мы имеем в нормальном состоянии, достаточно долго сохраняются и подтверждаются другими ощущениями. Такие ощущения стоики называл и каталептическими .
Самостоятельно классифицируя познавательные способности, стоики в качестве особой способности отдавали предпочтение суждению. Суждение - не только производное от ощущения, оно является генетическим действием, актом признания. Поэтому одни ощущения мы признаем, а другие - нет. Каталептические - это лишь те ощущения, которым нельзя отказать в признании. На их основе мы создаем соответствующие и очевидные познавательные или каталептические суждения.
Греки занимали в философии объективные позиции; их теория познания была анализом объекта познания, а не субъекта. Они не дали собственного названия для обозначения субъекта. Стоики были теми, кто частично освободился от этого ограничения. Собственно говоря, их склонность к этической рефлексии направила их внимание на субъект; достаточно того, что они дошли до создания таких понятий, как очевидность, сознание, и до противопоставления, уже довольно близкого противопоставлению «субъект» - «объект».
3. В формальной логике стоики были инициаторами создания одной из двух великих концепций, оставленных античностью: первая была заслугой Аристотеля, вторая - стоиков. Исходным пунктом для стоиков было убеждение, что каждая истина и ложь и, вместе с тем, каждое суждение составляют неразрывное целое, их нельзя трактовать как простое соединение терминов, как это делал Аристотель. Не термин, а суждение необходимо признать за логическую единицу. Таким образом, стоики начали развивать пропозициональную трактовку логики. Так, понимая суждение, они обнаружили определенные законы и различия, которые не были приняты во внимание Аристотелем, выделив среди сложных суждений копулятивные (обобщающие), гипотетические и дизъюнктивные суждения. В противовес Аристотелю, исходный пункт суждения стоики видели не в категоричном утверждении «S есть Р», а в гипотетическом - «если А, то В».
Сущность стоицизма состояла в связи рационализма с материализмом. Рационализм объединял стоиков с платоновскоаристотелевской философией, материализм их от нее отделял. Материальная природа является единственным реальным бытием, единой мерой блага в этике и истины в логике. Но природа рациональна и подчиняется законам разума. Картина мира, которая создавалась на этой основе, была материалистическим монизмом, но таким, который материю понимал как живую, разумную, целенаправленно развивающуюся и божественную, иными словами, материалистический монизм был проникнут идеями гилозоизма, финализма и пантеизма.
Между тем, стоицизм даже в том случае, когда он заимствовал принципы из древней философии, в их развитии и следовании им продемонстрировал много оригинального, особенно в этике (оригинальной была идея природных способностей, идеала мудреца, понимание свободы и моральных стремлений, теория страстей). Нечто подобное происходило и в логике: теория каталептических ощущений, естественных понятий, суждений как акта познания, языковой концепции логики, а также иная, отличная от Аристотеля классификация суждений.
Твердость, с которой стоики проводили свои идеи добродетели в жизнь, имела очень большой резонанс, получив ставшее широко популярным название стоицизма.
Стоическая школа прошла в своем развитии через три этапа: 1) старшая афинская школа, к которой относились творцы стоицизма; 2) средняя школа, достигшая наивысшего расцвета на рубеже II и I вв. до н. э., но не в Афинах, а на Родосе, и перешедшая от подлинно стоического учения к эклектике; 3) младшая школа, развивавшаяся в Риме и на территории империи, отчасти возвратившаяся к исходной стоической доктрине.
Средний период стоицизма начался, когда руководство школой принял в 129 г. Панеций с Родоса (180- 100 гг. до н. э.). Наиболее выдающимся мыслителем того периода был Посидоний (135-50 гг. до н. э.). Он родился в сирийской Арамее и был немного старше Цицерона. Утрата его работ привела к тому, что его заслуги были забыты, и только самые последние исследования показали, что Посидоний был переходной фигурой в истории позднегреческой мысли. Утраченных работ, как мы теперь можем судить, было не меньше по количеству, и они были не менее разнообразны, чем в наследии Аристотеля. Существенным в его философии было то, что он опирался на достижения точных наук. Методы, которые были в них проверены, он использовал в теологии, истории культуры, педагогике. Как для объяснения материи, так и для духа он применял такие физические понятия, как природа, сила, причина, действие. В силу этого его картина мира была необычайно целостной. Душа интерпретировалась как сила природы, которая проявляет себя одновременно и как жизненная сила. Посидоний вдохнул в стоицизм новую жизнь, подняв его до уровня науки того времени. Он как синтетик (а не эклектик) завершает эллинистическую философию, так же как Аристотель завершает ее классический период.
Но со временем начался в философии стоиков довольно существенный поворот, который был естественным в тот период. Стоики приблизили свой способ мышления к идеалистическим и дуалистическим доктринам, прежде всего к доктрине Платона. Более того, они также приблизились к восточному способу мышления. Традиционный греческий интерес к внешнему миру начал уступать место интересу к внутреннему миру человека. В духе надвигающейся религиозной философской эры они ввели в философию стоиков теологические и мистические элементы.
В Младшей Стое взяло верх не это религиозное направление, а римскоморалистическое. Стоики ограничили свою философию исключительно этическими проблемами и жизненной мудростью. Наиболее известными среди них были Сенека (4 г. до н. э.- 67 г. н. э.), государственный деятель времен Нерона, автор множества популярных этических работ («О счастливой жизни», «О гневе» и т. д.); Эпиктет (ок. 50-130 гг. н. э.), раб, родом из Фригии, став вольноотпущенником, преподавал философию в Риме. Эпиктет был очень близок в своих взглядах к старостоической традиции. Его взгляды дошли до нас в пересказе Арриана Флавия, в сокращенном виде изданы его «Диатрибы» как учебник морали; наконец, стоиком был император Марк Аврелий (правивший в 161-160 гг.), автор «Размышлений». Эти стоики, особенно Сенека и Марк Аврелий, отошли от изначального стоического материализма; их взгляд на мир склонялся к дуализму и спиритуализму. Они занимались, как правило, исключительно этическими проблемами и в этой области были верны стоической традиции. В их трактовке философия становилась жизненно необходимой, поскольку приобретала статус советчицы и опоры в жизни. Их работы были адресованы широким массам людей и до сих пор представляют интерес.
На рубеже 4–3 вв. до н.э. Название происходит от греч. Stoa Poikilē (Расписной Портик) – колоннады в Афинах. Собиравшихся здесь в поисках уединения Зенона и его учеников прозвали «стоиками».
В истории стоицизма выделяют три периода: Ранняя Стоя (Зенон, Клеанф , Хрисипп и их ученики –1–2 вв. до н.э.); Средняя Стоя (Панэтий, Посидоний и др. – 2–1 вв. до н.э.); Поздняя Стоя (Сенека, Музоний Руф , Эпиктет ,Марк Аврелий и др. – 1–2 вв. н.э.). Полностью сохранились только сочинения Поздней римской Стои. Хотя основное теоретическое ядро учения было сформировано Зеноном и Хрисиппом, наибольшую известность стоицизм приобрел в своей римской ипостаси.
Стоическая философия включает в себя логику, физику и этику. Этика является наиболее значимой и исторически востребованной частью учения, обоснованию которой служат остальные части.
Логика
трактуется стоиками предельно широко и включает в себя риторику , диалектику (грамматику, семантику и формальную логику) и учение о критерии (гносеологию). Предметом логики является все, что связано с осмысленной человеческой речью: правила ее внешнего словесного выражения (внешний логос), ее внутренняя смысловая и формально-логическая сторона (внутренний логос), критерии ее соответствия действительности.
Познание начинается с чувственного восприятия. На этой стадии душа пассивна и подобна восковой табличке, на которой воспринимаемые вещи оставляют свои отпечатки – представления. Критерием истинности познавательного акта являются так называемые «каталептические» постигающие представления, с неоспоримой очевидностью и отчетливостью раскрывающие содержание своих объектов. Затем на основании представлений выносятся суждения, которые должны получить одобрение со стороны разума. Теперь душа выступает в качестве активной оценочной инстанции, а значит, появляется возможность заблуждения и произвола.
Основой стоической диалектики является отношение между знаком , реальной чувственной вещью , с которой соотносится знак, и смыслом («лектон»), обозначаемым знаком.
Физика
стоиков опирается на физику Аристотеля и космологию Гераклита . Характерными чертами стоической картины мира являются всеобъемлющий соматизм («сома» – тело) и преобладание органических моделей. Космос, согласно стоикам, является живым «умным телом», имеющим сферическую форму и находящимся в бесконечной пустоте. Все его части согласованы и образуют целесообразно организованное целое, с необходимостью следующее внутренней логике своего развития.
Как всякое живое существо космос проходит стадии рождения, роста и гибели. Каждый мировой цикл заканчивается «воспламенением», после которого мир возрождается вновь в прежнем виде. В начале мирового цикла «творческий огонь» (Зевс, Логос) выделяет из себя четыре первоосновы (огонь, вода, воздух, земля) и порождает мир подобно семени, в котором содержатся семена всех отдельных вещей (сперматические логосы). Два пассивных элемента (вода, земля) соответствуют веществу, а два активных (огонь, воздух) – действующей созидательной силе (пневме), которую стоики называли «теплым дыханием» и «душой мира». Она является причиной любого движения в мире и пронизывает весь космос как мед соты, обеспечивая космическую «симпатию» его отдельных частей.
Логос является природой космоса, его внутренней порождающей силой и законом развития. Таким образом, Логос выступает как судьба мира – совокупная цепь всех причин, с необходимостью определяющих любое событие, и как провидение, разумно и целесообразно упорядочивающее все мироздание.
Человек, чья душа является частью разумной мировой души, так же «встроен» в порядок космоса и определен его законами, как и любое другое существо или явление мира. Он может восстать против судьбы, начать действовать и мыслить вопреки всеобщему Логосу и природе. Но этот отказ не сможет ничего изменить в разумном порядке космоса, лишь приведет к несчастью и пороку.
Этика
стоицизма оформилась под непосредственным влиянием учения киников (сами стоики говорили, что кинизм – кратчайший путь к добродетели), а также перипатетиков.
Согласно стоикам, конечная цель человеческого существа заключается в жизни согласно разумной природе, тождественной счастью и добродетели. Только добродетель, определяемая как мудрость или благоразумие , является благом, и только порок является злом; все остальное – безразлично (адиафорон), поскольку всецело подчинено судьбе и от нас не зависит.
Однако внутри сферы безразличного существует ряд «предпочитаемых» вещей, обладающих определенной ценностью, т.к. они способствуют самосохранению человека и его рода. Действия, направленные на их достижение стоики называют «надлежащими» действиями (напр., чтить родителей, вступать в брак, участвовать в государственных делах, защищать отечество и др.). Эти действия составляют сферу обязанностей, налагаемых на человека его биологической и социальной природой. Рассматриваемые сами по себе они не имеют отношения к нравственной жизни и к добродетели, но оказываются добродетельными или порочными в зависимости от обстоятельств своего совершения. Дистанцированное отношение к «предпочитаемым» благам и признание добродетели единственной целью стремлений – главное условие, позволяющее «надлежащему» стать нравственно совершенным, добродетельным действием.
Такой разумный настрой присущ только стоическому мудрецу, воплощению этического идеала стоиков. Лишь он обладает всей полнотой знания и добродетели, свободен от аффектов, которые стоики определяют как неправильные суждения и болезни души. В нем реализована высшая цель человеческой жизни – развить свой разум до подобия космическому Логосу.
Дальнейшая эволюция стоицизма происходит на римской почве. Панетий и Посидоний смягчают исходный ригоризм стоического учения, используя платонические и перипатетические мотивы. В отличие от Ранней Стои, они не требуют полного искоренения страстей, но лишь подчинения их разуму; говорят о совпадении добродетели и пользы; включают «предпочитаемые» ценности (здоровье, силу, красоту и др.), а вместе с тем и «надлежащие» действия в определение конечной цели. Для Ранней Стои между благом и злом нет никаких градаций и ступеней: все, кто не достиг мудрости, являются в равной степени порочными. В Средней Стое особое значение приобретает фигура «продвигающегося» к добродетели, исполняющего все обязанности, но еще не достигшего должного совершенства в их исполнении.
Возникла в конце IV в. до н. э. и просуществовала почти тысячу лет, до VI в. н. э. Основателем школы стоиков был Зенон из Китиона , полугреческой, полуфиникийской колонии на Кипре. Время его жизни – ок. 333 – 262 гг. до н. э. Сын купца и сам купец, Зенон разорился вследствие кораблекрушения и поселился в Афинах. Учился сначала у киника Кратеса, затем у Стильпона и Ксенократа. Около 300 г. до н. э. Зенон основал школу, находившуюся в Расписной стое – портике, украшенном фресками Полигнота . От названия группы поэтов, прежде него облюбовавших это место и прозванных «стоиками», Зенон и его ученики унаследовали своё философское имя.
Зенон Китийский, основатель школы стоиков
По разным данным, Зенон Стоик прожил от 72 до 98 лет. Рассказывают, что умер онтак: уходя с занятий, «он споткнулся и сломал себе палец; тут же постучав рукой оземь, он сказал строчку из «Ниобы» (несохранившегося стихотворения поэта Тимофея):
Иду, иду я: зачем зовешь?
– и умер на месте, задержав дыхание» (Диоген Лаэрций. VII, 28). По другим данным, он умер, воздерживаясь от пищи.
Диоген Лаэрций приписывает Зенону Стоику книги: «Государство», написанную в духе кинической философии, а также «О жизни согласно природе», «О порыве или человеческой природе», «О страстях», «Об обязанностях», «О законе», «Об эллинском воспитании», «О зрении», «О целом», «О знаках» и др. От них сохранились лишь отдельные фрагменты (см.: Фрагменты древних стоиков I, с. 71 – 72).
Преемник Зенона – стоик Клеанф (ок. 330 – 232 г.) – бывший кулачный боец, малооригинальный философ, довольно строго придерживавшийся мнений учителя. Он пришел в Афины , имея только 4 драхмы, сблизился с Зеноном и стал его учеником, зарабатывая на жизнь тяжким трудом поденщика. «По ночам он таскал воду для поливки садов, а днем упражнялся в рассуждениях; за это его прозвали Водоносом... Говорят, что однажды Антигон (Антигон II Гонат, царь Македонии в 283 – 240 гг. до н. э. и ученик Зенона), оказавшись его слушателем, задал ему вопрос, зачем он носил воду, а тот ответил: «Разве я только воду ношу? Разве я не копаю землю? разве не поливаю сад? разве не готов на что угодно ради философии?»» (Диоген Лаэрций. VII, 168, 169). Клеанф оставил философские книги: «О времени», «О физике Зенона», «Толкования к Гераклиту», «О чувстве», «О надлежащем», «О науке», «О том, что добродетель одна для мужчин и для женщин», «Об удовольствии», «О свойствах», «О неразрешимых вопросах», «О диалектике» и др. (см.: Фрагменты древних стоиков I, с, 137 – 139, где указаны 57 трудов Клеанфа). Умер этот философ в преклонном возрасте, воздерживаясь от пищи.
Третьим крупнейшим философом Древней Стои и преемником Клеанфа был Хрисипп из Сол в Киликии (ок. 281/277 – 208/205 гг.). По преданию, он был сначала атлетом (бегуном). Написал 705 книг, из которых свыше 300 по логике. «Слава его в искусстве диалектики была такова, что многим казалось: если бы боги занимались диалектикой, они занимались бы ею по Хрисиппу» (Диоген Лаэрций. VII, 180), а место его в стоической школе описывалось так: «Не будь Хрисиппа, не было бы и Стои». До нас дошли фрагменты 66 его книг (см.: Фрагменты древних стоиков III, с. 194 – 205). Умер Хрисипп, в отличие от предшественников, естественной смертью. Выпив неразбавленного вина, он почувствовал себя дурно и на пятый день умер. «Впрочем, иные говорят, будто умер он в припадке хохота: увидев, что осел сожрал его смоквы, он крикнул старухе, что теперь надо дать ослу чистого вина промыть глотку, закатился смехом и испустил дух» (Диоген Лаэрций. VII, 185).
Стоик Хрисипп. Бюст ок. 200 г. до Р. Х.
К философам Древней Стои принадлежали также ученики Зенона – Аристон из Хиоса, Герилл, Персей и др.; ученик Зенона и Клеанфа – Сфер из Боспора. Из последователей Хрисиппа назовем Диогена из Селевкии в Вавилонии и Антипатра из Тарса. Они известны как первые учителя стоицизма в Риме .
Философия стоиков – кратко
Уже в Древней Стое сложилась система стоической философии, состоящая из трех частей: логики, физики и этики. Стоики сравнивали философию с яйцом, где желток – это этика, белок – физика, а скорлупа – логика. Сравнивали они ее также с организмом животного, в котором жилы и кости соответствуют логике, мясо – этике, а душа – физике. Если Зенон Стоик начинал изложение философии с логики, переходя затем по порядку к физике и этике, то Хрисипп от логики переходил к этике, а затем – к физике. Но как бы то ни было, все эти части философии заслуживают, согласно стоикам, внимания философа: логика скрепляет систему, тогда как физика учит о природе, а этика – как жить «согласно природе».
Если древний стоицизм представляет собою оригинальную систему философии, то Средняя Стоя, представленная именами Панеция с Родоса и Посидония , характеризуется чертами эклектизма – в их учениях сказывается сильное влияние Аристотеля и особенно Платона . Есть основания даже характеризовать их учения как «стоический платонизм» (А. Ф. Лосев). Римский стоицизм, или Поздняя Стоя, высший взлет которой приходится на I – II вв. н. э., когда она представлена учениями Сенеки , Эпиктета и Марка Аврелия , представляет в основном этическое и социальное учение. Ослабление интереса к логике, теории познания и физике сопровождается у них усилением идеализма и сближением философии с религией.
Такова внешняя история стоицизма и основные черты его системы. При общей оценке социальной природы этого течения бросается в глаза, что философия Древней Стои создается представителями деклассированного слоя эллинистического общества – разорившимся купцом, нищим поденщиком, человеком, наследственное имущество которого, как говорит о Хрисиппе Диоген Лаэрций, было отобрано в царскую казну. В Риме стоицизм представлен рабом, затем вольноотпущенником Эпиктетом, всадником, достигшим высоких должностей в империи Сенекой, императором Марком Аврелием. Слушатели стоиков варьируются по своему социальному положению от македонского царя до нищего и раба. Поэтому можно сказать, что философия стоиков адресована самым различным слоям эллинистического общества , а для этого он должен был выражать достаточно широко распространенное умонастроение эпохи, как и свойственную ей общую установку социальной активности.
Луций Анней Сенека - знаменитый римский драматург и философ-стоик
Конечно, мы можем лишь в абстракции говорить об общей установке и общем умонастроении стоической философии – различны люди, различны их темпераменты и интересы, склонности и способности. Но применительно к стоикам очевидно, что общее умонастроение, нашедшее в них своё выражение, – это более или менее осознанное чувство неопределенности и ненадежности текучего и изменчивого, постоянно угрожающего человеку бытия. Ранний эллинизм во многом стоит под знаком постоянной угрозы благосостоянию, свободе, самой жизни практически любого человека, от бедняка и до царя. Реакция на это состояние со стороны философии эпикуреизма уже нам известна – это атараксия, безмятежность и невозмутимость, душевный покой мудреца, достигшего высшей свободы. Но это отношение элитарное, пригодное для немногих «избранных», удалившихся в эпикурейский «Сад» . Стоицизм формулирует идеал гораздо более широкий, пригодный и для такого мудреца, и для человека, включенного в общественную и политическую жизнь и играющего в ней не им самим определенную роль. Идеал философии стоиков – человек, который безропотно, но мужественно и с достоинством («стоически» – это слово вошло во многие языки) повинуется неизбежности, судьбе или воле богов, памятуя, что противостоять ей бессмысленно и тщетно. Ибо volentem ducunt fata, nolentem trahunt – судьбы ведут желающего, нежелающего же тащат.
Глубокое внутреннее противоречие пронизывает, таким образом, стоическое учение о человеческой жизни, стоическую этику . Мотив всеобщей обреченности влечет к пессимизму и пассивности. Но идеал «мужественной красоты» и неподвластного обстоятельствам человеческого достоинства саму безнадежность превращает в торжество над обстоятельствами, а покорность им – во внутреннюю свободу. Философскому выбору стоиков не откажешь в суровом изяществе, горделивой скромности и возвышенном трагизме. Отсюда привлекательность стоического учения. В течение полутысячелетия, от Зенона Стоика и до